Неожиданно вспомнилось, как она отдавалась Альментьеву. Странно, ей нравились прикосновения его рук, поцелуи. И когда он входил в её тело, нравилось. Ради этого убегала тайком от Найгиль, врала. Зачем?! Временное помешательство, не иначе.

В сердце кольнула тревога. А почему, собственно, она одна здесь? Моджаль окликнула:

– Найгиль, ты где?

– Я у родника, а ты где? Не вижу тебя в этих кустах.

– Рядом. Бегу к тебе!

– Не потеряешься?

– Что ты! Я же твоя половинка, как могу потеряться?

Счастье, небывалое, не передаваемое словами, захлестнуло её. Сейчас она сожмёт Найгиль в объятиях и ничто их не разлучит. Ни люди, ни шлейфокрылы, ни время, ни расстояние, ни сама смерть. Они будут вместе вечно, остальное не имеет значения. Ничто в этом мире больше не имеет значения!

Моджаль развела в стороны зелёные стебли и шагнула. В счастье, в любовь, в сбывающуюся мечту.

Часть III. Мечта. Глава 14. Айдалин

Жизнь Криса будто разделилась на две части. В одной были посёлок, куда он возвращался поздним утром, убогий ветхий домишко, короткий, лишённый видений сон, Джула. В другой – туманная поляна на краю болота, костёр, явь, исчезнувшая многие сотни лет назад, Айдалин. Вернее, жизнью можно было считать вторую часть. Первая – вынужденное существование.

Поначалу Джула пыталась расспрашивать его о ночных похождениях, но не дождавшись ответов, смирилась. Встречала, накрывала на стол – то ли завтрак, то ли ужин – потом стелила ложе и уходила заниматься повседневными женскими делами. Вновь появлялась ближе к вечеру, когда он просыпался, пересказывала поселковые новости, опять кормила то ли ужином, то ли завтраком, провожала.

Дорога сквозь лес стала привычной прогулкой. Иногда Айдалин поджидала его на опушке у Топких Полян, но чаще он успевал прийти первым, наломать сучьев, разжечь костерок и терпеливо ждал необычную гостью. Крис научился не пугаться, когда туман вдруг быстро густел в одном месте, обретал форму. И облик хоки уже не казался чужим. Странным, удивительным – да, но не чужим.

– Айдалин, почему ты сказала, что всамделишная история страшнее легенды о Войне Стихий? – отважился спросить он наконец. Они теперь сидели не по разные стороны костра – рядом. – В твоей истории нет ничего страшного. Если те люди построили мир любви и счастья, то почему он плохой? И если хоки не убивают людей, а делают такими же, как они сами, бессмертными и могущественными, то ведь это хорошо?

– Крис, не спеши с выводами.

– Почему я спешу? Ты же мне рассказала, откуда вы взялись.

– Да, но история «о сотворении мира» ещё не закончена.

– Основное-то я понял! Хоки – это люди, у которых вместо тела туман. Сразу все стать такими не могут, потому что некому будет рожать детей. Только зачем было разрушать Город и заставлять людей жить в лесу, непонятно. И почему все боятся хок? Почему вы не расскажите правду? Вы же научились разговаривать с людьми, да?

Айдалин шутливо всплеснула руками.

– Столько вопросов на мою бедную голову! Я не могу ответить на все одновременно. Так что наберись терпения и задавай их по очереди. Какой первый?

– Кем была ты до того, как сделалась бессмертной? Среди тех людей, самых первых, тебя ведь не было?

– Нет, конечно. Я родилась спустя пятьсот семьдесят лет после эксперимента. Но всё равно я очень старая. Во много раз старше любого из тех, кого ты знаешь. Ладно, попробую рассказать о себе.

Она насмешливо покосилась на него, устроилась поудобней, бросила веточку в костёр. И нечаянно задела локтем руку парня. Крис вздрогнул от неожиданности.

– Извини, я тебя толкнула, – Айдалин смутилась. – Тебе противно?

– Нет! Просто… мне всё время кажется, что ты – как туман. Что к тебе нельзя… – Он вдохнул глубже, чтобы набраться смелости, выпалил: – А к тебе можно прикоснуться?

Хока задумалась на миг. Кивнула. Крис затаил дыхание, протянул руку. Казалось, что пальцы не встретят препятствия, провалятся в туманную плоть. Но нет, он ощутил прикосновение. Кожа Айдалин была мягкая и упругая, странно гладкая. И она была тёплой!

– Ты… ты такая же, как мы!

Чувствуя, как заколотило сердце в груди, он провёл рукой вверх по её бедру, от коленки до… Он знал, что там должно находиться у мужчины и что – у женщины. У призрака не было ничего.

– Нет. – Айдалин мягко, но решительно убрала его ладонь. – Не такая. Моё тело сделано иначе, чем твоё. Например, любовью мы бы не смогли заняться, даже если бы захотели.

Крис быстро отвернулся, чувствуя, как щёки вспыхнули от стыда. Разве он думал о таком? Ни капельки! И мысли не было… или была?

Айдалин коснулась его плеча.

– Не обижайся. То, что наши тела различны, не помешает нам быть друзьями, правда?

Крис кивнул. Разумеется, она права. В долине есть множество женщин, с которыми он может любиться, если пожелает. Но разве все они стоят одного друга? Настоящего друга, каким успела стать Айдалин за неполных две декады знакомства. Он повернулся

– А я и не обижаюсь.

– Вот и молодец. О чём я тебе обещала рассказать?

– Кем ты была…

Договорить он не успел. Неожиданно Айдалин вскочила, резким жестом заставила замолчать. Вперилась взглядом в тёмное, затянутое пеленой небо над вершинами деревьев. Затем потребовала:

– Лук и стрелу, быстро!

Ошарашенный, Крис протянул оружие раньше, чем сообразил. Команда прозвучала так уверенно и неоспоримо, что руки выполнили её сами собой. И тотчас стрела со звоном ушла в темноту.

Постояв какое-то время, Айдалин наклонилась, положила лук на место.

– Что случилось? В кого ты стреля… – начал было расспрашивать Крис, и тут сам услышал, как далеко, во многих сотнях шагов от опушки леса, захрустели, ломаясь, ветки, и что-то тяжёлое грузно упало на землю.

– Шлейфокрыл, – подтвердила его догадку Айдалин. – Разведчик с западных болот. Скоро зима, прилетел искать богатые дичью угодья для охоты. Ну, этот уже сородичей не приведёт!

– Я не услышал.

– У меня слух острее. – Как бы извиняясь, она пожала плечами. – И видеть я могу в темноте и в тумане. Я побоялась, что он выследит, как ты ходишь сюда один.

– С такого расстояния я бы в него и ясным днём не попал. А если бы и попал, то мой выстрел его кожу не пробил бы… – Крис облизнул внезапно пересохшие губы. Нет, не убитый шлейфокрыл бы тому причиной. Кажется, он узнал, кто такая на самом деле его подруга. И никакой рассказ больше не требовался. – Даже если твоё зрение острее и мускулы крепче, то умения обращаться с луком это не добавляет, правильно? Я же видел, как ты целилась, как натягивала тетиву. Айдалин, ты…

Она услышала его невысказанную пока мысль:

– Нет, Крис, ты неправильно думаешь!

– Хокам не нужно учиться стрелять из лука, шлейфокрылы им не опасны. А среди людей ни одна женщина не умела так обращаться с оружием. И, наверное, один-единственный мужчина. Вик-Освободитель! Это была… это был ты?

– Нет! – ответила она, не задумываясь, но Крис слышал её мысли, а врать мыслями очень трудно. Айдалин опустила голову, призналась: – Да, когда-то меня называли и этим именем. Но сказка о Вике-Освободителе не похожа на правду. Всё было совсем иначе.

– Иначе? Тогда расскажи, как!

– Я расскажу, обязательно. Но не сегодня. Я не думала, что нам придётся говорить об этом без подготовки. Пойми, я должна рассказать так, чтобы ты понял. Это очень важно – для меня, для тебя, для всех. Не обижайся, пожалуйста. Завтра ты всё узнаешь.

– Я не обижаюсь, сказал уже. – Крис втянул воздух, постарался улыбнуться. – Мы же друзья. На друзей нельзя обижаться.

– Спасибо. До завтра, Крис!

– До завтра.

Она сделала несколько шагов пятясь, потом развернулась и быстро побежала в сгустившуюся темноту Топких Полян. Как её тело расплылось облачком тумана, Крис не видел. На сердце было тяжело, и он никак не мог понять причин этой тяжести. Узнать, что твой друг был великим охотником, тем самым Виком-Освободителем, разве это не хорошо? Замечательно! Но почему-то Криса это не радовало. Айдалин, к которой он прикасался, чью странно гладкую, тёплую кожу помнили его пальцы… Её тело не было женским, но ему почему-то хотелось думать о ней, как о женщине.