Обилие разносортного народу, вызывало раздражение, ибо мне нужен был начальник этой сраной полиции, так как он меня и приглашал, а также, хотя бы мельком глянуть на цель. Поэтому, первые пол часа я щедро глотал игристый напиток, то и дело, прорываясь сквозь очередную толпу, в попытке проникнуть на второй этаж.

А все потому, что считал и был прав, что более высокий чин, будет в помещение, где люде с более высоким статусом. А вот те, в свою очередь, не будут слоняться между людьми, чей социальный статус, был чуть выше остальных.

И уже на втором этаже, я застал этого мистера Вислого в компании трех, белокурых воинов. О том, что они воины, все говорило само за себя. Мощные, высокие, блондины с бородами, с большим кружками в руках и весьма холодном взгляде.

Девки, вокруг этой компании — просто толпой лились. То и дело пытаясь разговорить то одного качка, то другого, но они были на задании и поэтому — молчали. Хотя глазки бегали, то к одной заднице, то к другой. А вот сам господин Вислый, был невысоким, худощавым старикашкой, с противной, козлиной бородкой, длинными бакенбардами и странной, короткой шапочкой на почти лысой голове. Постоянно с кем-то здоровался, обменивался монетами и то и дело, бегал от одного официанта с подносом к другому.

— Торгаш, ей богу, — прошептал себе под нос.

Спустя пару минут, гудящая толпа замолкла, а в большем зале, как оказалось, была трибуна, за которую и вышел Пьеро Валерий Геннадьевич в белом костюме в компании какой-то немолодой женщины. Возможно, даже, жены.

Тут же, где-то со стороны показалась фетишиста на «героев», которая среди толпы увидела меня и яростно зажестикулировала, и, в принципе, все и началось.

Господин Пьеро, когда я подошел поближе, улыбнулся мне и начал рассказывать свою трагическую историю. С каждым его новым словом, я понимал, в какую жопу в очередной раз залез и какие проблемы будут впредь.

Этот хрыч распинался о том, как у него болело сердце, когда он узнал, что целый пассажирский состав был перехвачен дикими племенами и уничтожен. В связи с этим, он отправил большую группу военных по горячим следам, чтобы наказать виновников…

«Балабол», — подумал про себя. — «Я помню, что вояки говорили. Им нужен был любой выживший и все. Срать тебе было на людей. Тебе важен был только поезд, который числился на тебе!»

А дальше, притворные слезы и гибель, якобы, целой сотни солдат, а также, потеря множества вооружения.

«И бабки отмыл. По любому продал на черный рынок…»

— Когда мои офицеры вернулись в неполном составе, со мной на связь вышел бывшей авантюрист, герой нашего времени! — заговорил он, — Который, под моим чутким руководством, смог провести запланированную акцию в тылу врага и вывести, наконец, выживших, которых я обнаружил по своим шпионским связям!

«Вот трепло-то…»

Меня представили. Как бы я не скотинился, но все-таки — вытолкнули из толпы. Глядя на всю эту красочную массу, мне очень хотелось поскорее уйти отсюда. Но увы, выбор Пьеро пал на почет в мою сторону и тонну лести. От которой меня тошнить начинало. Од доблестный боях, в которых я не участвовал, по запланированному взрыву в обители кровожадного некроманта.

Только вот было одно, но, что мне очень не понравилось. Пьеро, откуда-то знал, кто такой Саурон и что он из себя представлял, а также, его полное имя. Когда толпа услышала озвученное им имя, возмутилась. Кажется, они знали его и…

— Мой покойный брат, наконец, покинул этот мир и больше грехов и грязи не принесет нам, дорогие мои! Никогда!

Глава 7

«Вот сволочь-то! Это его идиот родственник, оказывается?»

Моему возмущению не было предела. Одно дело… да боже, о чем я вообще думаю?

Глядя на самодовольное лицо мэра, мне лишь хотелось втащить ему по морде, авось, ума бы прибавилось. Но нет. Типок разглагольствовал так, что у меня уши в трубочку сворачивались. О своем героизме, о героизме своих солдат. Лишь косвенное упоминание бывшего авантюриста последовало дальше.

На меня было обращено ненужное мне внимание. А потом… а потом я обратил внимание на девицу возле него. Все та же Татьяна, казалось, уже намокла просто от моего существования здесь, в этом обществе. Ее взгляд упирался именно в меня. Он то и дело облизывала губы, хлопая глазами так, словно взлететь была готова.

Речь до конца даже слушать не стал. Принялся бродить в толпе, стараясь слинять подальше от этого посмешища и нормально плопланировать свое задание. Но удача была не на моей стороне.

Во-первых, я заблудился, ползая между этими колоннами, второе — я вымотался искать нужную мне дверь. И третье — меня украли. Сделали это грубо, схватив за воротник, и я чуть было не прибил невиновного человека.

Та самая Татьяна, как оказалось, выискивала меня, как только я пропал из виду. Возмущалась, почему я ушел никого не предупредив, пояснила, что меня хотели наградить, но на зов — никто не вышел.

«Как будто я собака, чтобы на зов выходить», — зло подумал я.

Но вот эта девушка, казалось, пришла не только за тем, чтобы предупредить, точнее, позвать. Учитывая обстоятельства, место, куда она меня затащила, я бы сказал, что здесь было слишком уютно-тесно, для двоих. Мы стояли почти в плотную друг к другу, она тяжело дышала, выпячивая, словно специально, грудь, и то и дело покусывала губы.

При ее обычной, я бы сказал, красоте, в полумраке этого всего было незаметно. Но следом, как только я подумал о ее внешности, что-то начало лезть ко мне в штаны. Ну… не что-то, а кто-то.

Весьма юркими и быстрыми движениями, мое достоинство оказалось в ее ладонях. На удивление, весьма мягких и нежных. Но учитывая, как она умело ими работала, у меня не осталось и мыслей как-либо отказать ей. Словно меня околдовали.

На награждение я все же вернулся. С пустым кожаным мешком, как говориться, с некоторым неудобством от того, что вспотел во время процесса, ну и конечно, под весьма осуждающие взгляды со стороны. Не сразу, но понял причину такого внимания. Подошел к первой попавшейся в зеркальной поверхности и стер с лица следы чужой помады.

Господин Пьеро объявил о начале «бала», и толпы посыпались в безумный танец под странную, скрипучую музыку. Выискивая глазами музыкантов, я чуть было не присвистнул от удивления. Глядя на странны струнный предмет, по которому «скрежетали» палками.

Далее, вдоволь накушался закусками, подбираясь постепенно к своей цели.

Старик, между делом, был заядлым развратником. То и дело шлепал кого-либо по заднице, создавал видимость случайного касания иных частей тела, в общем, вел себя не очень по-мужски. И это играло весьма немало задачную роль. Ибо его могли прибить попросту чужие мужья.

Мне было это на руку, но на мое удивление, никто и руку на него не поднял. Хотя в некоторых моментах он действовал весьма нагло.

«Неужели ему все с рук сходит? Кто же он такой⁈»

Увы, узнать мне это — было не суждено. Вислого не то, чтобы вытащить из толпы, оставить без присмотра охраны оказалось невозможным. Они были всегда рядом, почти каждую секунду бросали на него беглые взгляды, и вновь утопали в разговорах друг с другом.

Это немного напрягало меня, но выход был всегда. Пожалуй, самым отчаянным решением после трех часов наблюдений, было — вызвать броненосца. Чтобы он влетел в толпу, наделал шуму, а я в это время бы разобрался с целью, но судьба имела свои виды на мои мысли и идеи.

Дошло все до банального. Так как я ошивался почти все время около него, подслушал разговор старика и охраны. Дедулька решил справить нужду, а охрана его уговаривала не делать это на виду у всех. Поэтому, я и поплелся за ними, перегнал, догадываясь, в какую именно комнату они уйдут и оставляя около дверей Машу — заперся в одной из кабинок.

Маше было сказано — туалет, типа, женский и охрану туда не пускать.

Свою роль она отыграла на ура. Старый извращенец, наоборот, обогрелся мыслью, что кого-нибудь подцепит в кабинках. Радостный справил нужду, смысл за собой и принялся долбиться в кабинки. Все кроме одной, в которой стоял я, затаившись — раскрылись. И именно в мою он долго и упорно пытался ворваться.