У Криса кулаки сжались сами собой. Пусть речной выше на голову – ничего не значит! Дать ему снизу в челюсть, узнает, кто тут грязный и трусливый! Нет, нельзя, Правила запрещают драться во время Праздника. Но и стерпеть такое невозможно. При Рите!

– Они не грязные! – Рита больше не пряталась за его спину, шагнула вперёд, втискиваясь между соперниками. – Не веришь? Пойди проверь – полюбись с какой-нибудь лесной девчонкой!

– Уже! Пусть не грязные, но воды они боятся, это точно! Ты видела, чтобы хоть один сунулся в озеро глубже, чем по пояс?

– У них настоящих рек нет, где они плавать научатся?

Крис мягко отстранил девушку.

– Я умею плавать. Не хуже тебя, речной. Зато ты леса боишься!

– Да? Доказать сможешь? Айда на тот берег озера и обратно? Не бойся, фору дам.

– Не нужна мне твоя фора! Ты тоже доказывай – там, в лесу, высокий чернолист стоит. Найди его и принеси ветку. Сейчас, в темноте!

Рита испугано вертела головой. До неё начало доходить, что затевается нечто поопаснее драки.

– Ребята, вы что? В темноте через озеро? В лес?!

– Скоро утро, пока переплывём, светать начнёт, – Крис старался говорить уверенно.

Глеб хмыкнул.

– Ты и до полудня не переплывёшь. Но спор есть спор. Кто первый ветку принесёт, тот Риту в жёны берёт. Согласен?

– Согласен!

Крис выпалил, не задумываясь. Опомнился, виновато повернулся к девушке. Глеб тоже сообразил, что поспешил ставить условие. Выбор зависел не только от них двоих. Рита сделала шаг назад, зажала кулачками рот. Затем вздохнула, покачала головой. И неожиданно засмеялась.

– Вы дураки, один другого стоит. Думаю, ничего с вами не случится, искупаетесь лишний раз, да исцарапаетесь в чаще. Здесь никакого зверья не водится, это все знают. Так что плывите, развлекайтесь.

– А ты что? Обещаешь выбрать того, кто первым ветку принесёт? – Глеб хмуро покосился на соперника.

– Обещаю! – Рита презрительно выпятила губку. – Но до конца Праздника буду любиться, с кем захочу. Понятно?

Вода в озере оказалась тёплой, плыть было легко. Сначала Крис пытался грести быстро, чтобы не отставать от соперника, но вскоре понял, что Глеба ему ни за что не догнать. Наоборот, выдохнешься в самом начале, ещё хуже будет. Вся надежда оставалась на лес. Пусть-ка речной порыскает в рассветной полутьме, поищет дерево! Крис специально взял правее, чем нужно, а тот и не заметил. А говорит, «видел»!

Всё же озеро было слишком широким, куда там их заводи! Сверху, с холма, казалось, что до противоположного берега рукой подать. А уже и Риту в темноте позади не видно, и куда плывёшь – тем более. Лишь «плюсь-плюсь» впереди – Глеб наверняка смакует победу.

Небо начало сереть, но до восхода солнца было далеко. До берега и подавно. Крис поплыл медленнее – руки устали. Ёш ты в пень, как далеко! Он плыл, плыл, плыл, плыл… Наконец из полутьмы выступили кроны деревья. От их вида стало легче. Крис попытался разглядеть голову соперника впереди. «Плюсь-плюсь» больше слышно не было. На берег выбрался? Пусть себе – вон, деревья совсем близко.

Плюсь, плюсь. Голова Глеба вынырнула из серой мглы.

– Разворачивайся!

– Чего это? – не понял Крис.

– Что, сам не видишь?! Туман идёт!

– Какой туман? Откуда? Не бывает тумана во время Праздника!

– Это на том берегу не бывает, а здесь – вон он!

Крис вгляделся внимательнее. Точно, над водой стелилась белёсая пелена, потому и казалось, что деревья в воздухе висят. И тут же ступни его коснулись мягкого речного песка. Обидно! Зазря, получается, такое озеро переплыл.

Глеб поравнялся с ним.

– Чего застрял? Силёнок нет назад плыть?

– Найдутся силёнки. А врут, оказывается, что речные в тумане охотиться не боятся.

– Врут?! Охотиться я не боюсь, но у нас с тобой ни луков, ни ножей, ни острог нет.

– Так здесь и зверья крупного нет. Чего бояться?

– Чего? – недоверчиво переспросил Глеб. – А то ты не знаешь, чего.

– Не слыхал я, чтобы хок на Длинном Озере видели.

– А я не слыхал, чтобы кто-то ночью на эту сторону плавал.

Крис переминался с ноги на ногу. Берег был так близко, и чернолист он мигом найдёт. Только туман… но ведь Рита обещала!

– Как знаешь, я рискну.

Он осторожно погрёб к берегу. Глеб ругнулся под нос, поплыл следом.

Берег перед ними изогнулся, образовывая невидимый прежде заливчик. Сразу сделалось мелко, по пояс. Но и туман здесь был гуще.

Лёгкий всплеск раздался впереди. Ещё. Странные звуки. Будто шлепки по мокрой коже и бульканье. Крис замер как вкопанный. Ни один известный ему зверь так не шумит. Оглянулся вопросительно на Глеба, а тот уже медленно пятился, выпучив глаза и прижимая палец к губам: «Сматываемся, пока живы! Это хоки играют!» Бесшумно погрузился в воду и что было силы погрёб прочь от берега.

Крис испуганно присел. Хоки?! Они же видят сквозь туман! От них не спасёшься бегством, тем более, вплавь. Лук нужен и стрелы. Но где их взять?

Странные звуки не прекращались. Но и не приближались. Может, хоки не заметили его? Какая разница тогда, куда уходить с этого опасного места? Туман скоро рассеется, Глеб сбежал, так что можно не торопиться, отсидеться в лесу до восхода солнца. Крис осторожно, стараясь не выдать своё присутствие всплеском – даже дышал через раз, – направился к берегу. Хорошо, кусты камышника начинались от самой воды и были такими густыми, что ничего сквозь них не увидишь. Забравшись подальше в чащу, он перевёл дух.

Чернолист Крис нашёл без труда и к берегу возвращался, сделав большой крюк вокруг облюбованного хоками заливчика. Когда он вышел к воде, туман успел рассеяться, и озеро, золотистое в лучах восходящего солнца, не казалось таким уж широким.

Рита и Глеб ждали его. Вернее, девушка ждала, а у парня при виде вернувшегося соперника лицо вытянулось.

– Ты живой? – Рита бросилась навстречу, помогая выбраться из воды.

– Угу, – промычал в ответ Крис. Не было сил разжать зубы, чтобы выпустить ветку.

– Брось её, я и так тебя выбрала! – Она засмеялась, оглянулась на Глеба: – Так кто здесь трусливый?

Речной ничего не сказал, лишь желваки заиграли под кожей. Молча развернулся и покарабкался вверх по склону.

Глава 3. Взрослая жизнь

Праздник закончился. Ещё вспыхивали язычки пламени в груде золы, ещё посмеивались, перебрасывались шутливыми напутствиями парни и девушки, ставшие теперь взрослыми, ещё многих пошатывало после декады любви и моря выпитого жуса. Но Праздник закончился.

О предстоящем разговоре с Джулой Крис и думать не хотел. Знал, что нужно сочинить какое-нибудь оправдание, но заставить себя не мог. Даже когда вёл свою избранницу к зелёнохолмовскому шатру – не мог. А говорить ничего не пришлось. Тэд выскочил навстречу, закричал радостно: «Крис, Крис! Джула согласилась стать моей женой!» Крис рот открыл от изумления, – не могло всё так удачно сложиться! Но радость друга была искренней, и стоящая позади Рыжок улыбалась хоть и с вызовом, но вполне дружелюбно. Он выдохнул облегчённо и принялся знакомить друзей с Ритой.

Лона вышла за парня из соседних Орешников, так что тоже была вполне счастлива. Одному Марику не повезло. Точнее, как сказала сестра, жадность сгубила. Слишком много хорошеньких мордашек было вокруг, слишком много сладких девичьих прелестей захотелось попробовать. Он до последней ночи не верил, что Праздник заканчивается, что пора остановиться. И обнаружил, что выбирать-то не из кого. Оставшиеся без пары девицы были до того несимпатичны, что вести такую жену домой Толстяку самолюбие не позволило. Впрочем, горевал Марик недолго. Они ещё не дошли до Лапников, как он шепнул Крису на ухо: «Ну их, этих писюх! Перезимую у мамы, а там пристроюсь к какой-нибудь вдовушке. Хотя бы к Миле. Видал, какие сиськи у неё? Мя-а-гонькая, наверное!»

От мысли, что его первая женщина возьмёт Толстяка в мужья, Криса покоробило. Всплыли в памяти утро у заводи, влажные прикосновения её тела. Он отказался от Джулы ради Риты и нисколько об этом не жалел. Но от Милы он не отказывался! Во время последней ночёвки в Каменобродье Крис рассказал Рите о намерении взять вторую жену. Та не удивилась и не обиделась – у речного народа были те же Правила, что у лесовиков. Обещала согласиться, если Мила ей понравится.