Рэндалл нутром чувствовал, что смутное, тревожное будущее ждало его на пороге, протягивало к нему свои цепкие щупальца, чтобы схватить и унести в водоворот событий, сталкиваться с которыми он учился с самого детства, но до сих пор не был готов. Провозглашать себя королем Ардена, идти войной против родных братьев и проливать кровь. Теперь, когда у него появилась семья – настоящая, любящая, счастливая, – он тем более не хотел всего этого.
Но у него не было выбора.
Жажда войны охватила не только ненасытных южан, которые стремились установить господство на всем Великом Материке. Своенравные, амбициозные арденийцы с каждым днем все более смело и открыто говорили о скором освобождении от южного ига.
Все, что мог сделать Рэндалл, – это лишь оттянуть неизбежное. Возможно, если он сумеет заключить надежный союз с Востоком и наладить отношения с Севером, Артур поостережется идти в открытое наступление. В том случае Рэндалл сможет выиграть для простого народа еще несколько лет мирной жизни.
Написав карандашом послание – потому что открывать чернила при такой качке было бы весьма опрометчивым поступком с печальными последствиями, – Рэндалл начал сворачивать бумагу. Корабль качнуло, на этот раз гораздо сильнее, чем прежде, и принц чуть не свалился с кресла. Уголок плотного пергамента скользнул по его пальцу, оставляя неглубокий порез, из которого потекла тонкая струйка крови.
– Дьявол, – выругался он, стирая кровь с фамильного перстня с гербом Вейландов, но лишь сильнее размазал ее, и с раздражением снял кольцо.
В каюту, не постучавшись, ворвался Дилан.
– Ваше Высочество!
– Дилан, ты мне как раз нужен. Отправь ворона в Дахаб с весточкой для Холланда.
– Ваше Высочество! – повторил тот, и Рэндалл, который все это время натирал платком перстень, поднял голову.
Перед ним стоял вовсе не Дилан, а старпом капитана.
– Что случилось, Оливер? – спросил принц.
– Шторм усиливается.
– Я заметил, – с иронией ответил Рэндалл, и, словно в подтверждение его словам, корабль снова качнуло, да так, что к его горлу подкатила тошнота.
– Ваше Высочество, матросы обнаружили в трюме пробоины.
– Что? – По его спине прошелся неприятный холодок. – Но как? Судно ведь проверяли накануне отплытия.
– Очевидно, повреждения появились в ночь перед отплытием. Капитан Уикхем отдал распоряжение задействовать все помпы, чтобы устранить течь.
Рэндалл отправился на палубу лично поговорить с пожилым капитаном, который более двадцати лет выходил в море под парусами «Виктории». Как он мог упустить из виду повреждения в судне? Как они теперь переживут шторм? Рэндалл вобрал в легкие побольше воздуха и мысленно приказал себе сохранять хладнокровие.
Когда он поднялся на палубу, его пронзил холод, пропитанный влажностью и соленым воздухом. Вокруг на много верст царила непроглядная мгла.
Капитан Уикхем стоял на шканцах, держась за ванты, и зычным голосом отдавал распоряжения морякам, которые скрепляли паруса.
Рэндалл ощупью пробрался вдоль борта и приблизился к старому моряку.
– Капитан Уикхем, старпом доложил, что в трюме открылась течь.
– Не переживайте, Ваше Высочество, мы справимся с этой неприятностью. Матросы уже сливают воду, – самоуверенно выкрикнул Уикхем.
Рэндалл нахмурился.
– Почему повреждения были обнаружены, только когда мы вышли в открытое море? Почему была допущена такая осечка?
Капитан обернулся к Рэндаллу.
– Мой юный принц, очевидно, кто-то хотел, чтобы наш корабль оказался в бедственном положении. – Он прищурил глаза, внимательно изучая Рэндалла. – Но не переживайте, «Виктория» выстояла против многих штормов, выстоит и против этого. И раз уж здесь сын той, в честь кого назвали судно, – это добрый знак.
Последние слова капитана вызвали в сердце Рэндалла бурю пострашнее той, что бушевала в море. Он догадался. Осознание случившегося складывалось в его голове по крошечной детали, точно мозаика, в ужасающую картину. Рэндалл будто сквозь мутную пелену видел, как по палубе, держась за ванты и бортики судна, перебираются матросы и пытаются предпринять попытки выстоять против яростной стихии. Все звуки вокруг стихли на несколько тонов, уступая голосу в его голове.
«Море осенью неспокойно. Вдруг вы попадете в шторм?»
Не только Аврора понимала, что выходить в море в это время года – опасная авантюра. А если корабль не готов к плаванию, то это было равносильно гибели…
«Как только твой брат Артур займет трон отца, он попытается отобрать те крохи суверенитета, что остались у Ардена. И его, в отличие от тебя, не волнует, что вы одной крови».
Слова, сказанные Нилом в день проведения ритуала, вонзились в его сердце, причиняя боли больше, чем меч. Неужели Артур решил не дожидаться восхождения на трон и устранить угрозу заранее?
Внезапно с огромной яростью на корабль накинулся ветер и чуть не унес всех моряков в открытое море. Рэндалл чудом избежал этой участи, судорожно вцепившись за трос.
Стихия разбушевалась. Соленые капли забирались ему даже в нос. Складывалось ощущение, что идет дождь – настолько мокрой и скользкой стала вся палуба от огромных волн. За пределами корабля не было видно ничего: темные воды океана заслоняли все.
В этом непроглядном мраке черный камень в перстне Рэндалла мерцал ярким тревожным светом. Он засмотрелся на это свечение, как вдруг воздух прорезал скрип и крики матросов.
– Мачта! Мачту сейчас снесет!
– Просквози меня гарпун! – выругался Уикхем.
Дальше Рэндалл не слышал уже ничего. События, как ему казалось, происходили слишком быстро. Новый шквал ветра нагнал высокий вал, который ударился о корму, заливая палубу ледяной соленой водой. Снова раздался треск, и мачта с грохотом упала на нос корабля, разломав форштевень и проломив пол.
Рэндалл слышал истошные крики матросов и все понимал. Корабль потонет. Экипаж вместе с ним. И эту гибель принесет именно он – Дитя войны. Сын Виктории на корабле, названном в ее честь, был добрым знаком? Как бы не так. Ведь именно он положил начало ее гибели, родившись на свет. И вот она, прошедшая сквозь сотни бурь, умирает вновь – по его вине.
«Пообещай мне, что ты вернешься к нам».
Родной голос терзал его сердце, а разумом впервые завладел страх.
– Обещаю… – прошептал Рэндалл, когда на судно обрушился очередной вал.
Послышался хруст, но Рэндалл не успел понять, что сломалось в этот раз. Когда корабль накренился, его руки соскользнули с влажного троса, и он упал. Последнее, что он увидел, – это летящая прямо на его голову увесистая балка.
«Обещаю», – подумал он, прежде чем его накрыл мрак.
Глава 5
Октябрь, 1135 г. со дня Разделения
В Ардене началась самая нелюбимая для Авроры пора – период холодных, промозглых дождей. Небо было затянуто серыми низкими тучами, а по утрам стоял такой туман, что из окна ничего не было видно. Из-за ненастной погоды Аврора почти не выходила на улицу с Райнером, и большую часть дня они проводили в покоях.
На улице вечерело, когда Аврора решила уложить Райнера. Они лежали вдвоем на кровати, и она с умилением наблюдала, как ее сын сжимает в пухлых ручках тряпичную игрушку. Он хаотично дрыгал всеми конечностями и возбужденно пыхтел и агукал.
– Вот Рэндалл удивится, как быстро ты растешь, – ласково прошептала она. Услышав имя отца, Райнер нахмурился и поджал губы, будто вот-вот расплачется. – Ты тоже скучаешь по папе? – спросила Аврора и погладила румяную щечку. – И я скучаю… Не грусти, еще месяц-другой, и папа к нам вернется.
Но ее слова возымели обратный эффект. Малыш сморщил личико и истошно заплакал. Аврора взяла его на руки, поднялась с кровати и начала расхаживать по комнате, покачивая сына из стороны в сторону.
– Тише, тише, солнышко, все хорошо, – ворковала она, но Райнер раскапризничался еще сильнее.
У Авроры ушло около получаса, чтобы успокоить его. Когда сын наконец-то уснул, она переоделась в сорочку и залезла под одеяло. Она долго не могла уснуть, но когда сон все-таки пришел, ей приснился кошмар.