А ещё на привалах обсуждали предстоящий Кхи-охроэс. Те, кому доводилось бывать в чце-ригхтоэ’ох, делились впечатлениями с новичками. И все без исключения подшучивали над Саши. Вдруг ему улыбнётся счастье стать Избранным из Избранных? Что он будет делать с ртаари, если его кхасс не касался даже арт? Растеряется, опозорит Джасжарахо! Наслушавшись страшилок, Саши впрямь пугался, старался представить д’арше и не мог. Однако страха хватала ненадолго. Стоило привалу закончиться, и грядущая инициация отодвигалась в сторону. Само путешествие давало достаточно впечатлений.
В отличие от Ирис, Саши доводилось бывать за пределами тирча. Он вдоволь облазил окружающие Джасжарахо леса, готовясь стать охотником. На юге добирался до самого моря, учился плавать на лодке. И на север ходил довольно далеко, до большой рощи терсфов, где уже можно встретить охотников Дзарехо. Так что первые два дня местность вокруг была для Саши знакомой. Да и на третий день, когда владения Джасжарахо осталась позади, ничего не изменилось. Такие же деревья вдоль обочин, такой же камень под ногами. И низкое, тёмно-серое зимнее небо над головой. Но всё-таки это было его первое большое путешествие. Каждый новый поворот, каждый холм, за которым открывались невиданные доселе места, заставляли кровь быстрее бежать по жилам.
Странно, что никто из спутников не разделял его чувства. Рта волновала лишь цель путешествия, они все сейчас жили исключительно ею, даже те, кто, как и Саши, проделывал путь впервые.
— Ты мало думаешь о Кхи-охроэс, потому что не испытал ещё д’айри, — высказал предположение Кархи, с которым юноша поделился сомнениями. — И ты слишком молод, моложе, чем выглядишь, моложе своих лет, ведь в тебе кровь звёздных людей. Чтобы всё сделать правильно, нужно думать о том, что делаешь. Только о том, что делаешь! Когда я иду в лес, я думаю о лесе. Когда иду к женщине, думаю о женщине. Когда иду к королеве, думаю о королеве. Тебе следует этому научиться.
Саши не спорил. Кархи прошёл по жизни более долгий путь, поэтому знает о ней больше. Но зачем постоянно думать о том, что и так случится? Пусть Ракиш думает о цели путешествия — она ведёт Избранных. А о Кхи-охроэс позаботятся сами королевы. И если какая из них выберет новичка, то уж точно разберётся, что с ним следует делать.
Утром пятого дня пути Саши впервые в жизни увидел горы. Нет, он видел их и раньше — вершины островов, отделяющих южное море от океана, но плавать туда ему пока не доводилось. А хребет к’Ирхад был теперь рядом, и каравану предстояло перевалить через него. Синеватые конусы упирались прямо в покрывало из туч, и от этого небо казалось ещё ниже.
Дорога начала петлять, всё круче забирая вверх, и движение каравана сразу замедлилось. Не только из-за подъёма, а и потому, что шли они, опасливо вглядываясь в заросли гхеры, в расщелины среди выступающих из-под многолетнего дёрна скал, в нагромождения валунов, когда-то сползших со склонов. На привалах выставляли охрану. Здесь, вдали от тирчей, вполне можно было ожидать нападения, — стаи шо-ачи разрослись в последнее время. Смутным называли год, когда родились Саши и Ирис. Кхарит-Хайса стала Хранительницей не так, как все её предшественницы. Несколько месяцев небесный дворец был поражён страшной болезнью, вызывающей жажду власти и желание убивать. Старшие кхиры не любили вспоминать о тех событиях. Кхарит выжил и выздоровел, пройдёт время, и эта история превратиться в легенду, страшную, но поучительную.
Да, Кхарит выжил, но чце-ригхтоэ’ох пока слаб. Всего две взрослые ртаари уцелели после болезни, нелегко им продолжать тхе-шу племени. Мало оплодотворённых яиц увозили избранные с Кхи-охроэс. Лишь по одному кхиру в год — рта или арт — рождалось в тирче. Чаще стали убегать ачи, поражённые непонятной тревогой. Сбивались в стаи, охотились на своих вчерашних собратьев, убивали мужчин, похищали женщин. Очистить от них труднодоступные места вроде предгорий к’Ирхада не было ни сил, ни возможности. Оставалось надеяться, что самое худшее позади: после Кхи-шош’э распространилось известие, что младшая обитательница небесного дворца, Сахра, достигла первой ступени света, стала полноправной королевой и весной примет участие в празднестве. Значит, больше станет Избранных из Избранных, больше детей будет рождаться в тирчах. А там, глядишь, Кхарит-Хайса сможет отложить королевское яйцо, и род ртаари вновь начнёт увеличиваться.
Перевал лежал ниже пелены туч, но всё равно те висели так близко, что казалось, ещё немного и путники начнут задевать их головами. Они миновали перевал поздно вечером, поэтому на ночёвку пришлось устраиваться высоко в горах. Спать на каменистом, пропитанном холодной влагой тумана склоне было неуютно. Зато достаточно безопасно — вряд ли шо полезут на голые бесплодные пустоши, где трудно выбрать место для засады, а стрела догонит прежде, чем найдёшь укрытие. Это понимали все, поэтому рассветноедежурство доверили новичку. Саши тоже это понимал, но тем не менее гордился. И волновался. Здесь действительно следует думать о том, что делаешь, и ни о чём ином. От него зависит жизнь братьев и сестёр!
Ночёвка заканчивалась благополучно. Небо на востоке серело, предупреждая, что скоро надо будить со-ртох и остальных, завтракать и снова отправляться в дорогу. Но пока что у путников было время досмотреть последний сон.
Саши обошёл «женский» костёр, не забывая чутко вслушиваться в предрассветную тишину. Здесь все спали, как и возле «мужского» в двадцати метрах ниже по склону. Лишь волосатик сидел у огня, время от времени подбрасывая очередную ветку. Взглянул на юношу, довольно сложил губы в трубочку. Радовался, что темнота уходит. Саши улыбнулся в ответ… и тут же краем глаза заметил движение.
Двигалось высоко, выше перевала, значит, было неопасным. Маленький шарик света быстро перемещался по небу с запада на северо-восток. Он выскочил из седловины между горными вершинами и теперь удалялся, тускнел. В первый миг Саши подумал, что это метеор, раскалённый небесный камешек, сгорающий в воздухе Шакха, — несколько раз ему доводилось наблюдать это явление. Но сегодня небо было затянуто тучами, и огонёк летел ниже их слоя, к тому же горизонтально.
Он взглянул на ачи. Если тот и заметил таинственный свет, то не придал ему значения, похоже, и забыл уже. Бесполезно спрашивать. Саши собирался и сам выкинуть видение из головы, продолжить обход, когда одно из одеял у костра зашевелилось. Ирис выбралась из-под него, села, обхватив руками колени.
— Это звёздные пришельцы, — произнесла тихо. — Ты видел светильник в их летающей лодке.
— Ты заметила? Ты разве не спишь? — Саши удивлённо уставился на сестру.
— Спала. А потом будто толкнуло что-то. Открыла глаза и увидела.
Саши попытался опять разглядеть огонёк в небе. Нет, уже слишком далеко. Недоверчиво переспросил:
— Разве звёздные пришельцы до сих пор на Шакхе? Я думал, они давно улетели в свой мир.
— Улетели. А теперь вернулись.
— Зачем?
Вопрос прозвучал глупо. Откуда сестре знать? Тхе-шу звёздных людей не видит никто, даже они сами.
Ирис и не собиралась отвечать. Но и спать не ложилась. Сидела, напряжённо вглядывалась в маленькие язычки пламени, играющие на брошенной в костёр ветке. Как будто старалась там что-то разглядеть.
Саши пожал плечами и отправился дальше. У него были заботы поважней, чем думать о настырных инопланетниках.
Глава 9. Возвращение звёздных людей
О том, что имперцы вернулись, Давид узнал, едва их корабль вышел на орбиту. Он ждал этого с того самого дня, когда Хайса сообщила о внезапном бегстве «Серебряного Ястреба». Первый год казалось, что новая экспедиция явится со дня на день. Но весна приходила на смену зиме, осень — на смену лету, а люди не возвращались. Где-то в глубине души шевельнулась робкая надежда, что обнаруженное в крови Тассит в самом деле отпугнёт их, убедит держаться от кхиров подальше. Глупая надежда — он ведь хорошо знал своих бывших соплеменников.