Они шагнули прямо в белое марево. И тотчас прошли сквозь него, оказавшись… Более всего это походило на балкон без перил. Очень высоко от земли — Орелик отшатнулась, невольно ухватившись за руку спутницы.
Весь ц’Аэр лежал у них под ногами. Долина, леса, синеющие у горизонта вершины гор. Стоило задержать взгляд на них, и земля начала проворачиваться, приближая точку фокуса. Зрелище завораживало. Это не было имитацией полёта, она оставалась на месте, лишь взгляд неудержимо скользил над лесом, над горами. Промчаться бы так над всей планетой! Сверкнула синяя полоса океана, стала шире… Движение остановилось.
— А дальше?
— Всё. Это граница Кхарита.
— Ясно… Нет, не ясно! Как ты делаешь это? Я не вижу никаких приборов.
— А чце-ригхтоэ’ох чем не прибор?
— Так это тоже иллюзия… — Русана разочарованно вздохнула.
— Да нет же! Пошли!
Ртаари тихонько подтолкнула её — прямо на мягкий песок пляжа. И сразу в лицо дохнул солёный аромат океана. Волна, ударив в берег, вскипела белой шапкой. Помедлив, Русана шагнула ей навстречу. Влажный песок скрипнул под босыми ногами, кольнул кожу прохладой.
Она резко развернулась, не зная, чего ожидать. Небесного дворца за спиной не было, только двухкилометровая полоса песка и зелень леса вдали. И не было женщины в форме космофлота. В нескольких шагах за спиной стоял высокий мужчина в линялых шортах. Загорелый, плечистый, с курчавой русой бородой.
Скрыть изумление Русане не удалось, поэтому незнакомец поспешно вскинул руки:
— Не пугайся, я — Джуга.
— Вовсе не испугалась! К чему этот маскарад?
— Тебе не понравилась такая внешность?
— Мне надоели твои маски! Перестань меня гипнотизировать. Сейчас же!
— Это не маска. Можешь потрогать.
Он с готовностью протянул руку. Секунду помедлив, Орелик хищно ухмыльнулась.
— Не маска, говоришь? — И молниеносно сжала пальцы на тыльной стороне предплечья.
Мужчина взвыл, отдёрнул руку, уставился на багровеющее пятно.
— Эй, щипаться не договаривались!
— Скажи ещё, что тебе больно!
— Естественно. Попробуй себя так ущипни.
— Но это тело не может быть настоящим! Минуты не прошло, как ты был… была… Послушай, как к тебе обращаться? Ты мужского пола или женского?
— Какого угодно. — Мужчина аккуратно слизнул синяк, возвращая руке первоначальный вид. — Твои представления о взаимосвязи мира чувственного и мира вещественного несколько… поверхностны. Всё значительно сложнее.
— Вот как? Ну, раз ты такой могущественный…
Орелик замолкла, готовясь загадать желание. Но Джуга опередил, отрицательно покачал головой.
— Я не могу вернуть тебя на родную планету. И оживить твоих погибших друзей не могу. Для этого моей силы недостаточно.
Русана прикусила язык. Конечно, это были её самые заветные желания, ртаари угадал.
— Что же ты тогда можешь сделать? Для меня?
Мужчина помедлил. Затем улыбнулся, чуть-чуть, одними кончиками губ. И протянул руку.
— Вот это. Для тебя.
Пальцы бережно держали маленький розово-синий цветок. Аквитанский ирис, абсолютно невозможный в этом мире.
Поколебавшись, Русана приняла цветок, поднесла к лицу. Тонкий, немного пряный аромат подтвердил — настоящий ирис. И океан в двух шагах, хоть всего несколько минут назад была от него за сотни километров, настоящий. И добрая улыбка в серых глазах — настоящая?
— До сих пор жалеешь, что приняла моё приглашение?
Орелик не спешила с ответом. Несколько минут придирчиво осматривала спутника. Улыбнувшись, пожала плечами:
— Пока не решила. Посмотрю, как ты будешь себя вести. В каком обличье ты явишься следующий раз?
Мужчина обвёл себя взглядом.
— Кажется, этот образ удачно получился. Мне нравится. А тебе?
Он спросил это так озабоченно, что Русана не удержавшись, прыснула. Тут же дерзко вздёрнула подбородок.
— Мне без разницы, как ты выглядишь!
На плечо упала капля из ползущей с запада тучи. Капля была прохладной, да и со стороны океана тянуло свежестью. Орелик поёжилась.
— А назад как мы добираться будем, господин бог?
Отвечать Джуга не стал. Миг, и мир вокруг утонул в белом мареве. Ещё один — за мраморными колоннами открылась успевшая стать родной комната. Но внешность Джуга не изменилась. Он насмешливо помахал рукой:
— Ещё увидимся!
Глава 22. Д’арше и д’айри
Время скользило мимо небесного дворца, не оставляя следов. Лишь выбираясь на очередную прогулку, Русана видела, как лето постепенно сменяет весну. Она больше не скучала — весь Кхарит был в её распоряжение. Провожатых не требовалось, чце-ригхтоэ’ох подчинялся ей, как и любому из своих обитателей. Первое время она делала шаг сквозь белое марево с замиранием сердца. Но потом бестелесный полёт стал казаться не большим волшебством, чем гиперпрыжок. Несомненно, ртаари владели силами и энергиями, неизвестными человечеству. Их цивилизация смогла проникнуть в то, что земная наука давно обозвала мистикой и презрительно отбросила в сторону. И каждый раз Русана давала себе слово расспросить об этом Джуга.
Но странно, стоило ему появиться, как мысль эта улетучивалась, и говорили они совсем о другом. О том, как пахнет воздух после грозы, как блестят капли утренней росы на траве, сколько цветов у радуги… той, что отражается в глазах любимого.
Сахра на правах давней приятельницы донимала вопросом: «Тебе нравится Джуга?» Русана предпочитала посмеиваться в ответ. Как может нравиться существо из иного мира, абсолютно чужое и непонятное? Способное произвольно менять не только внешность, но и пол! Глупо даже думать о таком. Глупо и извращённо.
Однако, когда Джуга был рядом, воспринимать его инопланетным существом не получалось. Он был тем, кем она его видела: умным, красивым мужчиной. Решительным и нежным, сильным и ласковым. Ей нравилось слушать его голос, заглядывать в глаза, чувствовать свою руку в его руке.
Орелик не сразу заметила, что визиты девушек-орайре становятся всё реже. Что Тиркит вообще не появляется, а у Айрих часто видны тёмные круги вокруг глаз. Лишь когда Хефиз то ли заснула, то ли провалилась в обморок прямо посреди разговора, она поняла, в чём причина. Резко высказала Джуга всё, что думает о его «нежностях» и «ласках».
Ртаари не собирался оправдываться. Выслушал, кивнул.
— Я стараюсь беречь девочек, но сейчас не получается, энергии нужно больше, чем обычно. Слишком много забот.
— И чтобы отвлечься, отрываешься по полной? Эмоциональная разрядка, да?
— Всё не так, как ты думаешь. Эмоции — это и есть источник энергии. Любовь самая сильная из эмоций. В ней заложен потенциал, достаточный, чтобы создавать галактики. Мы научились использовать малую долю его, а вы даже не пытаетесь это делать, предпочитая слабые энергии вещественного мира. Поэтому я не могу научить тебя, чему хотел бы. И объяснить не могу. Это можно лишь ощутить.
Звучало, как красивые метафоры, но Орелик уже понимала, что это не метафоры. Знания о законах мироздания в неё вбивали с раннего детства. И вбили-таки, возвели стену, скрывающую это самое мироздание. Оставалось верить, что существуют другие знания и другие законы. Она не стала требовать объяснений. Лишь спросила, проглотив невесть откуда взявшийся комок в горле:
— Ты и меня… рассчитываешь использовать в качестве «источника энергии»?
Джуга покачал головой.
— Нет. Не могу, даже если бы захотел. Твой спектр эмоций смещён относительно моего. Пиковые частоты не совпадают.
— Тогда зачем я тебе?
— Ещё не знаю. Я иду дорогой предчувствий и ощущений.
— И что говорят тебе предчувствия?
Русана постаралась, чтобы вопрос звучал «между прочим», чтобы значимость ответа осталась незамеченной.
— Ты должна быть рядом со мной. Ты мне необходима.
Боже, как ей самой хотелось ступить на ту же дорогу! Зажмуриться, отбросить сомнения, забыть о том, кто такой на самом деле Джуга. И они станут просто мужчиной и женщиной. А дальше — всё будет легко. И нужно-то для этого всего-ничего, одно коротенькое слово — «люблю». Что мешает сказать ему: «Я люблю тебя, я хочу тебя», — а не рассуждать о спектре эмоций и пиковых частотах? Пусть это будет ложь, что из того? Это ведь только слово.