— Но люди-то живут.

— Нда, этот вариант мы не предусмотрели, — мужчина засмеялся. — Выходит, ничья. Ладно, давайте знакомиться. Меня зовут Рихард Берг, а это — моя дочь Диана.

Пристинская застыла. Гром среди ясного неба…

— Удивлены? — мужчина заметил растерянность на её лице. — Но не расстроены таким поворотом?

— Нет… Я ведь вас и искала! Вы знали?! Конечно, вам сообщили! Поэтому вы ждали моего появления.

— Честно говоря, мы ждём вас с того дня, как я прочёл отчёт об экспедиции на Дзёдо и узнал, кого вы там встретили.

— Значит, я под колпаком у СБК с первого моего шага на Земле?

— Нет, — Берг отрицательно покачал головой, — не СБК. Под моим «колпаком».

Пристинская удивлённо уставилась на него.

— Разве вы не инспектор СБК?

Диана фыркнула, мужчина шутливо поднял руки:

— Нет, нет! Я давно не инспектор СБК, в отделе персонала вам сказали правду.

— Значит, вы расскажите, что на самом деле случилось здесь двадцать восемь лет назад? — Елена подалась вперёд.

— Сожалею, но это дело проходило под грифом «Совершенно секретно. Без ограничения срока давности». Однако кое-что я расскажу. И покажу. Хотите посмотреть комнату, где жила ваша мама? Пойдёмте. Да сумку-то оставьте! Не беспокойтесь, Диана — воспитанная девочка, в чужих вещах не роется.

Пепельноволосая недовольно цокнула языком им в спину.

Они вышли из библиотеки, вернулись по коридору назад. Не доходя до лестницы, Берг открыл одну из дверей, зашёл в комнату. Это была спальня, небольшая, но светлая и уютная. Кровать, шкаф, тумбочка, туалетный столик, пастельно-розовые обои, картина на стене: снежно-белый атолл посреди океана, две пальмы протянули навстречу друг другу листья-ладошки. На тумбочке — книжка в синем переплёте с серебряным теснением: «М.Волошин». За окном колючие лапы кедра и дальше — склон горы. На столике, тумбочке, зеркалах, — везде заметный слой пыли.

Берг грустно вздохнул.

— Мда… мы вдвоём с Дианой живём, а дом большой, до всех комнат руки не доходят, пыль быстро накапливается. В этой комнате всё сохранилось в таком виде, как было когда… когда мы тело вашей мамы увозили.

Пристинская прошла по комнате. Двадцать восемь лет назад здесь жила мама. Последнее место на Земле, где она ещё жила. Старые флакончики с духами, косметичка, футляр с маникюрным набором. Наверное, мамины… Елена осторожно взяла флакончик, сняла крышку, надавила на колпачок. Распылитель не сработал, сломался от старости. Поставила флакон на место, чётко видное на пыльном столе. Потянула ящик. Он поддался неожиданно легко. Елена заглянула внутрь и замерла. Сердце сжалось в комочек, подпрыгнуло к горлу. В ящике лежала расчёска. Оранжевая щётка с удобной ручкой, мама всегда нею пользовалась, когда бывала в отпуске. Она помнит!

Пристинская взяла щётку, подошла к шкафу и точно во сне открыла дверцу. Большая дорожная сумка, пустая, но с аккуратно застёгнутым замком стояла в углу. Та самая, из её снов… «Мама, мамочка, не уходи!» Елена, прижала щётку к груди, опустилась на кровать. Чувство было такое, будто она проваливается сквозь толщу времени в прошлое. Глубже, глубже, глубже…

Елена вздрогнула — что-то тёплое коснулось ноги. На правой штанине выше колена темнело мокрое пятнышко. Бац! Такое же появилось на левой. Бац! На правой пятно стало больше. Лишь теперь она почувствовала, как по щекам текут слёзы. Вынула из кармана носовичок, вытерла глаза и, покосившись на отвернувшегося к окну Берга, высморкалась.

Словно почувствовав этот взгляд, Берг заговорил:

— Когда я первый раз увидел вашу маму, она лежала на кровати, а Лена Коцюба читала ей стихи. Ту самую книжку, что лежит на тумбочке. Мы наблюдали за ними вон с того утёса, я и мама Дианы. Два дня спустя Вероника умерла.

— Вы наблюдали, — выдавила Елена с горечью. — И ничего не сделали, чтобы помочь!

— Понимаете, Лена, бывают обстоятельства…

— Знаю я эти обстоятельства! Высшие интересы! Науки, государства, человечества или чего там ещё? Извините, я хочу побыть здесь одна!

— Разумеется, — Берг поспешно ретировался.

Пристинская сидела в белой беседке над обрывом. Внизу волны набегали на уютный, закрытый со всех сторон пляж и с тихим шипеньем откатывали назад, оставляя клочья белой пены. Прямо перед глазами трепетала под порывами ветра ажурная паутинка. Какая-то глупая мушка умудрилась вляпаться в этот незамысловатый капкан и теперь трепыхалась, не желая покоряться своей участи. «Так и я запуталась в этом мире», — Елена провела пальцами по зубчикам щётки. Вот и всё, инспектора Берга нашла, дом осмотрела. И, кажется, можно расставить точки над «і». Это был секретный эксперимент, вышедший из-под контроля. А как же отчёт Круминя? «Ты его видела, этот отчёт?» — спросила она себя. Но Танемото же видел! А Буланов, запускавший зонд, нет. Но может, Буланов не всё рассказал, или Корриган намеренно вводил её в заблуждение? Какая разница? Мама умирала на глазах у всех, и ей хладнокровно это позволяли делать. А потом заметали следы. Тот же инспектор Берг заметал, очевидно. Интересно, Медведева умерла так же, как мама, или её — как это у них называется? — ликвидировали? И тётю Лену? Галина Сергеевна рассказывала, что обитатели дома в одну ночь исчезли, а через неделю всех торжественно похоронили. Так-то! И сейчас этот самый Берг живёт здесь в своё удовольствие. Интересно, его совесть мучает? Или сотрудникам спецслужб от этой напасти специальные прививки делают?

Хлопнула дверь на террасе. Берг, настороженно улыбаясь, пошёл к беседке.

— Лена, мы обедать садимся. Составьте нам компанию.

— Нет-нет! Не стоит, — решительно замотала головой Пристинская. — Я уже ухожу. Только сумку заберу.

Она поднялась и, обойдя мужчину, направилась к дому. Смысла задерживаться здесь не было.

— И не надо снова начинать о высших интересах! — Елена рывком открыла двери. — Где моя сумка? Наверху, в библиотеке?

— Диана! — громко позвал Берг. — Наша гостья собирается уходить!

Пепельноволосая выглянула из дверей кухни.

— А ты чего ожидал? Представляю, что она нафантазировала.

Она небрежно перегородила коридор. Пристинская оглянулась. Путь к отступлению был тоже отрезан.

— Как же быть? — Берг задумчиво потёр пальцем висок. — Гриф «Совершенно секретно» ведь не отменишь.

— А ты попробуй намекнуть. Скажи, кто мы такие на самом деле.

Елена замерла ошарашено:

— Как это понимать? Что означает — «на самом деле»? Вы не Рихард Берг?

— Конечно я Рихард Берг! — мужчина взмахнул руками. — Диана о другом говорит. То, что я больше не инспектор СБК — правда. Но если вы из этого сделали вывод, что я ушёл в отставку, то ошиблись. Просто у меня теперь другая должность и руководству космофлота я не подчинён.

— И что это за должность? — настороженно спросила Пристинская.

Берг посмотрел на дочь. Та кивнула. И переведя взгляд на Елену, неожиданно официальным голосом произнесла:

— То, что вы в дальнейшем услышите в этом доме, составляет государственную тайну. Вы осознаёте степень возлагаемой на вас ответственности?

Пристинская поправила прядку волос над ухом.

— Разумеется, осознаю.

— Хорошо. Должность отца называется «советник президента».

— Советник президента? — Елена повернулась к Бергу. — По безопасности? Или по космофлоту?

— Ни первое, ни второе, — мужчина отрицательно покачал головой. — Советник Президента по ВЦ.

— «Внеземные цивилизации», — расшифровала за него Диана.

— В каком смысле «внеземные»? — Елена повернулась к ней.

— В прямом. Возникшие вне Земли, — ответил Берг. И кивнул на пепельноволосую: — А это Диана Арман, капитан службы безопасности, личный телохранитель советника президента.

— Прошу любить и жаловать! — фыркнула та. — Мы идём обедать? А то я пиво из холодильника достала, греется.

— Значит, на Дзёдо была не первая встреча с чужим разумом, — прошептала Елена. — Значит, на Горгоне произошёл непреднамеренный контакт, и экипаж…